Кирилл Ivanoff, 11.11.1911

Я стоял в меркнущем вечернем свете и смотрел на гротескную живопись этого человека, на его убогое искусство, и должен признаться, что оно меня покорило. Разве его любовь была меньшей, чем страсть тех, кто умел рисовать? У одних людей есть талант, другие им обделены, но не многие любят той любовью, что может подвигнуть их на подобное деяние. Тысяча лиц, все несовершенно написаны, но при этом дышат стремлением к совершенству. Многие из нас могут лишь мечтать о таком чувстве.

— У вас всё хорошо?
— Отлично. Говорю сама с собой, просыпаюсь от страха, что умираю, и срываюсь на тех, кого люблю. А в остальном всё хорошо.
— Вот это да! У моего отца точно такие же симптомы. Он обошёл всех лучших врачей, и все ставят один диагноз: вы еврей.
— Но я не еврейка. Я атеистка.
— Это очень по-еврейски.