Николай Бондаренко, 06.08.1980

— Если бы ко мне пришла Волчица и сказала: Ежик, хочешь, я тебя сделаю волчонком?, — я бы ей сказал: Нет! А ты?
— Я бы ей сказал: «Только попробуй!»
— А она бы сказала: «Соглашайся, Медвежонок, мы с тобой вместе будем есть лошадей!»
— А я бы ей сказал: «А кто будет Медвежонком?»
— А она бы сказала: «А Медвежонка не будет. Будет коричневый волчонок Топотун».
— А кто будет Медвежонком?!
— Я же тебе говорю, — сказал Ежик, — Медвежонка не будет: будет коричневый волчонок Топотун.
— Отойди! — рявкнул Медвежонок. — Или я не знаю, что я с тобой сделаю.
— Так это же не я, это же Волчица, — сказал Ежик.
— Все равно! — сказал Медвежонок.
И заплакал.

Мне не нужна ваша жалость, ваша лицемерная улыбка. Просто хочется, чтобы, когда ты упала, кто-то подошёл бы, подал руку и молча помог подняться. Без слов. Без улыбок. Просто посмотрев в глаза и промолчав. Пусть он уйдет и не обернется, пусть уйдет и ничего не спросит, но я пойму, что он мне ближе, чем все те, кто улыбается в глаза своей фальшивой улыбкой и раздаривает свою жалость...