Макс Ларионов, 19.05

Я... я был никто, ничто, мальчишка с мертвого хутора, меня хотели продать в рабство — а Берен меня взял к себе потому, что я хотел быть воином. И Государь... Он не спросил, высокого ли я рода, и кем был прежде, и мы с ним ломали один хлеб, и его оруженосец учил меня биться на мечах, потому что я совсем ничего не умел! А ты говоришь — они высокомерны и холодны! Он плакал, когда я пел о доле смертной женщины — а ты говоришь, они застыли! Не болтай о том, чего не смыслишь!

С добрым утром, наместник Святого Петра!
Вы, я вижу, опять безнадежно упрямы;
Мне вливать философию зла и добра
Все равно, что сворачивать в терцию гамму!
Если выписать мне вид на жительство в Ад -
К вам же черти сбегутся с болезненным лаем,
И в слезах и соплях будут вас умолять:
«Заберите его — мы с ним жить не желаем!»