Владислав Шапошник, 19.12

Насмешкой злой уста твои грозят,
И гневом грудь волнуется твоя.
Презреньем гордым твой сверкает взгляд,
И все ж, мой друг, несчастна ты, как я.

Мне было тяжело с ней рядом — грудь разрывалась от боли, словно кто-то вонзил в нее ледяное лезвие. Острая боль пронизывала до костей, но я был даже благодарен за это. Я сливал себя с ее пронизывающим холодом, и боль становилась якорем, который притягивал меня к этому месту.