Евгений Ловягин, 04.09

Неопределенность — вот что тяжелее всего переносить. Когда ты точно знаешь, что происходит — пусть даже что-то непоправимое, — ты можешь смириться и просто терпеть. Но человек так устроен, что в многовариантной ситуации он сразу же теряет голову.

Вступительный разговор окончен, приступаю к чтению. Первым читаю «Юргиса», рассказ, написанный мною самим, но выдаваемый за психологический перл какого-то никогда не существовавшего латышского или литовского писателя Скочиляса.
— Кого, кого? — наморщил брови Станиславский.
— Скочиляса. Антанаса Скочиляса, — не сморгнув, сказал я.
Станиславский закивал головой.
— Да, да, знаю…
Я внутренне улыбнулся.