Анна Ніколайцева,

— Я и забыл,  — солгал Гарри, которого вел за собой «Феликс Фелицис».  — Вы ведь любили её, верно?
— Любил?  — переспросил Слизнорт, и глаза его до краев наполнились слезами.  — Я и вообразить себе не могу человека, который знал бы её и не любил. Такая храбрая, такая веселая… Ничего ужаснее…

Вильгельм, что нам мир без любви! То же, что волшебный фонарь без света. Едва ты вставишь лампочку, как яркие картины запестреют на белой стене! И пусть это будет только мимолётный мираж, всё равно, мы, точно дети, радуемся, глядя на него, и восторгаемся чудесными видениями.