Альбина Бурлакова, 22.01.1995

Паденье — неизменный спутник страха,
И самый страх есть чувство пустоты.

– Сейчас нам пора возвращаться и обдумывать то, что мы видели, а потом праздновать самую длинную ночь года.
– Не спорю, – не сдержал улыбки талигоец, – с тобой вообще сложно спорить. А почему бы нам не отпраздновать ещё и Излом Эпох?
– Это хорошая мысль, – одобрил Райнштайнер. – Мы поднимем наши стаканы за всё доброе, что принесли Скалы. Я словно бы вернусь домой, потому что в Торке Излом Эпох встречают, как в древние времена. Два праздника лучше одного, ведь никто не может знать свою судьбу, начиная большую войну.
– Когда нет войны, мы знаем, что нас ждёт, ещё меньше, – не согласился Жермон. – Я двадцать лет прожил рядом с бергерами, или, если угодно, с агмами, но про другой Излом слышу первый раз.
– Это нам свойственно. – Ойген вглядывался в пылающую стену, словно надеясь разглядеть легендарные врата. – Мы помним то, чего уже нет, и редко говорим о том, чего нет ещё. Если тебе интересно, я охотно буду рассказывать.