Татьяна Доронина, 19.04

Вот в чем дело, вот что пугало меня. Он сам: его слова, позы, даже то, как он улыбался.
Он был вылитый отец.
Такое же общительное, шутливое поведение — при полном безразличии к людям. Отчужденность. Он настолько любил себя, что ни для кого больше не оставалось места: мы были аудиторией для его шуток, зеркалом, отражающим его поступки, но не друзьями и не семьей.

Важен лишь масштаб деяний. Их абсолютная величина. Знак же значения не имеет. Минус легко меняется на плюс, и наоборот. Вот только ноль ни на что никогда не меняется.