Максим Козлов, 03.02

Не позволяй прошлому и будущему красть твоё время и твоё счастье. Спроси себя:
1. Желаю ли я терять своё настоящее, беспокоясь о прошлом, которое ушло навсегда, или мечтая о «волшебном саде где-то там за горизонтом»?
2. Желаю ли я отравлять своё настоящее, постоянно вороша своё прошлое, вновь и вновь переживая и освежая в памяти всё неприятное и горькое, что в нём было, бередя старые раны с назойливостью мухи?
3. Просыпаюсь ли я с твёрдым намерением провести предстоящие двадцать четыре часа с максимальной пользой и трудиться не покладая рук, дабы принести пользу себе и другим?
4. Провожу ли я с пользой свой день, использую ли время разумно?
5. Если на предыдущий вопрос ответ был отрицательный, то спроси себя: когда я начну проводить каждый день с пользой и следить за тем, чтобы ни одна минута не пропадала зря? На следующей неделе? Завтра? Или сегодня?
6. Что самого плохого может случиться? Задавая себе этот вопрос, ты обращаешься к наихудшему варианту развития событий, после чего:
— подготавливаешь себя именно к этому варианту;
— начинаешь спокойно и хладнокровно принимать меры для улучшения исхода событий.

Долину покрывал толстый плодородный слой почвы. Достаточно было одной богатой дождями зимы, и земля взрывалась травами и цветами. Весенние цветы в такие годы были неправдоподобно красивы. Всю долину и холмы предгорий устилали ковры из люпинов и маков. Когда-то одна женщина объяснила мне, что, если добавить в букет несколько белых цветов, соседние цветы покажутся ярче, их краски станут определённее. У синего люпина каждый лепесток оторочен белым, и оттого поля люпинов — это такая синь, что невозможно себе представить. Среди этого синего моря брызгами рассыпались островки калифорнийских маков. Маки тоже обжигали глаз яростью: и не оранжевые, и не красные... такой цвет, наверно, был бы у сливок, снятых с чистого золота, будь оно жидкостью, наделённой свойствами молока.