Алена Чеснокова, 15.09.1980

Я иду по синему от неба асфальту, я отбиваю ботинками ритм звучащей в голове музыки, я танцую внутри себя. А вокруг меня смешивают холодный воздух и тёплое дыхание люди. Красивые женщины с лицами недоразвитых ангелов, спешащие мужчины с пустыми глазами рыб, дети с повадками неизвестных диких зверей. А вокруг меня яркими фантиками бытия кружатся разноцветные птицы, кружатся первые осенние листья. А вокруг меня поднимается ветер, бросающий мусор наших слов и идей нам же в лицо. Я дышу городом, я любуюсь биением его жизни, я восторгаюсь его звуком, его запахом... А ещё я смеюсь. Смеюсь над собой, потому что очень хорошо понимаю, что в эту среду, нелепую, дурацкую, смешную, глупую, влюбленную в себя и слепую ко всему на свете — очень гармонично и уместно вписываюсь я сам.

— Э, ты же повар! Может, сам приготовишь?
— Ватрушки, котлетки — всегда пожалуйста! Но замешивать зелья — нет, это не ко мне!
— Но Гваке позарез нужна помощь! И что такого супер сложного? Но не хочешь — как хочешь, я сам. Если это под силу динозаврихе вроде Измы, то я в два счёта справлюсь!
— Тогда надень-ка это, — [накинул на Куско антиреактивный фартук и каску] — и распишись, — [протягивает толстенный свиток]
— Так-так... — [читает] — Первая сторона снимает с себя всю ответственность за действия другой стороны в случае непредвиденных осложнений...
— Иными словами: если напортачишь чего или накуролесишь, я не при чём, на меня не пенять, по закону я чист. Не-ет, как друг я, конечно же, буду рядом, поддержу, помогу, ну, сам понимаешь, морально. А физически ты как-нибудь сам, без меня. Короче, я буду поблизости, рядом. Плюс-минус.
— Договорились.