Никита Изотов, 16.03

И в мире я — над пропастью во ржи. А в пропасти — глобальная кастрация ума и чувств. Постой, останься тут. Бог умер? Скальпель. Свет. Реанимация. Рот в рот. Вдыхая жизнь и красоту.

Как бесстыдно льстива и как угодлива любовь! Как легко ей завладеть сердцем юной девушки, жаждущей восторженных похвал! У френологов в ходу варварское словечко «апробативомания», точнее других выражающее извечную потребность человека в ободрении, ибо нет такого молодого существа, которое не нуждалось бы в приязни и поддержке. Безразлично, юноша то или девушка, до первого любовного свидания они живут, не ведая, кто они, боясь других, не доверяя себе. Особенно мнительны девушки: стоит на них взглянуть — и они заливаются краской. Что скрывается за этим румянцем смущения? Первое волнение чувств? Далеко не всегда — порою чувства в них ещё спят. Куда чаще краска стыда вызвана страхом, что их неправильно поймут, подымут на смех или обольют презрением. В ту пору, когда беззащитная душа радостно приветствует весь мир, даже намек на иронию, пренебрежение или нескромное любопытство омрачает её, словно туча; но вот приходит любовь с её поэтическими преувеличениями, с её страстными гиперболами — и вчерашний ребенок переступает порог жизни.