Сергей Шинкаренко, 12.11.1968

— Жизнь, жизнь опять отворяется мне, — говорил он как в бреду, — вот она, в ваших глазах, в улыбке, в этой ветке, в Casta diva… все здесь…
Она покачала головой:
— Нет, не все… половина.
— Лучшая.
— Пожалуй, — сказала она.
— Где же другая? Что после этого еще?
— Ищите.
— Зачем?
— Чтоб не потерять первой, — досказала она, подала ему руку, и они пошли домой.

В дурновоспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нём педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотесанностью, добродушие — льстивостью.