Михаил Аутеншлюс, 19.05.1986

Я думаю, что все мы знаем, что рано или поздно умрем. И перед смертью не хочется говорить: «Боже, я не сделал того-то и того-то». Хочется сказать: «Я сделал все, что задумал». И я безусловно смогу сказать это, но ради этого надо иногда идти на риск.

Пестель заставил принять большинством искоренение царской семьи. Сергей Муравьев вернулся и принял меня. Мы тотчас же выразили протест против истребления, и я написал речь об опасности кровавых мер. С того времени снова начались разногласия, которые оставались до конца.