Юлия Земляничкина, 15.10

Мне нравится следить за подъёмом карьер эстрадных артистов, пока они ещё борются за достижение успеха [с подросткового возраста до тридцати лет]. Мне нравится узнавать о них всё, и, если нельзя достать достаточно информации, то хватит и таблоидов. Я люблю панк-рок. Я люблю девушек со странными глазами. Я люблю наркотики (но моё тело и мозг не могут позволить мне принимать их). Я люблю страсть. Я люблю то, что хорошо построено. Я люблю наивность. Я люблю и благодарен рабочим — синим воротничкам, существование которых освобождает артистов от необходимости заниматься низкооплачиваемой работой. Я люблю подавлять ненасытность. Я люблю мухлевать, играя в карты. Я люблю разные музыкальные стили. Я люблю высмеивать музыкантов, у которых я обнаруживаю плагиат или оскорбление музыки как искусства, пользуясь раскруткой смущающе жалких версий их работы. Я люблю писать стихи. Я люблю игнорировать других панк-поэтов. Я люблю винил. Я люблю природу и животных. Я люблю плавать. Я люблю общаться со своими друзьями. Я люблю быть один. Я люблю чувствовать себя виноватым в том, что я белый американский мужчина.

... Замлела я вся, бабы! Это же он в первый раз мне по-человечески в любви признался. Схватила я его на руки вместе с бревном! Иду по улице! Его целую! Бревно целую! А бабы из окон повылупливались — завидывают! А как на поле ромашковое вышли, гляжу — Нинка своего на закорках тащит. Тамарка своего батогами гонить. Даже Федотовна старика своего на тележке прёть! И все целуются — обнимаются! Мужики ромашки рвут и в бошки себе втыкивают! А ночью такой визг по деревне стоял — соловьи заслушались, собаки на луну завыли, петухи утро проспали, а в коровах молоко прокисло. Вот оно что любовь!