Микаэла Хакуя,

Да и характер у Вероники был не сахарно-медовый, а скорее уксусно-горчичный. На работе и вообще на людях она держала себя в строгих рамках, закрывая глаза на многое, что ей не нравилось, а дома не считала нужным притворяться. Если ещё и дома притворяться и играть какую-то выдуманную роль, так получится, что жизнь — сплошное притворство, одноактная пьеса, растянутая на много — много лет.

Я ищу, уже зная, что так никогда не смогу найти этого лица, лица моей прошлой любви, лица моей невольной актрисы. Потому что в тысячах глаз, губ, лбов, щек, черт я снова и снова, с долей роковой иронии бытия, буду видеть только себя.