Алексей Манаков,

... и не забывайте, что на судьбу ссылаются только тогда, когда дело идет о худом выборе. Упрекают природу, когда дело идет о беспорядочной склонности, и в то же время приписывают своему собственному уму всю честь разумной любви. Мы хотим оберегать свободу только для того, чтобы ее обманывать. Если же мы совершаем глупость, — то нас вынуждает к этому неодолимая сила. Мы бы могли сказать о природе то же самое, что сказал Лафонтен о счастье.
Добро — создаем мы, а зло — природа.
Мы всегда — правы, неправа лишь судьба.
Из этого вы можете заключить, что я не соглашаюсь с суждением большинства. Любовь непроизвольна — это, разумеется, я признаю, т. е. мы не в состоянии предусмотреть или предотвратить первого впечатления, производимого кем-нибудь из нас. Но в то же время я утверждаю, что возможно, — как глубоко бы ни казалось нам это впечатление — его смягчить или вовсе парализовать, и это дает мне право осудить всякую беспорядочную или позорную склонность.