Ольга Бондарева, 05.01

— Чич, мы можем поговорить? Я волнуюсь за Питти! Не понимаю, что с ним такое, и не понимаю, что со мной такое, что я вдруг стал за него волноваться.
— Я говорю это тебе каждый раз, когда ты волнуешься о парне. Напои его, положи к нему бабу — и тогда он поймёт смысл жизни.
— Не уверен, что хорошие родители так делают, Чич.
— Ты помнишь свой первый раз?
— Конечно! Её звали Шерон. И у неё было божественное тело! Ей нужно было помочь сменить шину.
— Шину, а потом она сняла с тебя штаны, и ты понял, что такое радость жизни.
— А ты откуда знаешь?
— Потому что она была проституткой.
— Что?!
— Твой отец ей заплатил. Он сам мне рассказывал. Ты был полноватым тинейджером, любящим бродвейские мюзиклы, и он должен был это исправить.