Roma Wagner,

НОРА: Так я даже переживала, что ничего... то есть... ну что, ничего и не происходит.
ФРАНЦ: Я вас за руку просто брал, вы гусиной кожей покрывались. Вы себя после ужина тогда видели? «Спокойной ночи, Но...» «Спокойной!» Тыщ! Вы буквально мне перед носом дверь захлопнули.
НОРА: Конечно. Я же волно... Франц, у меня не было столь разнообразной
интимной жизни до вас. У меня её вообще не было, если вы не заметили.
ФРАНЦ: Ну, вы переживали зря. Сдерживаться было непросто.

Люди ошибочно принимают измерение за понимание. И они вечно ставят себя в центр вселенной. Таково их самомнение. На земле становится теплее — это наверняка наша вина! Гора уничтожает нас — мы не умилостивили богов! Слишком много дождей, слишком мало дождей — как приятно думать, что все это как-то связано с нашим поведением, что если бы мы жили лучше, чуть скромнее, то наша добродетель непременно была бы вознаграждена. Но на Плиния сейчас надвигалась сама Природа — непостижимая, всепобеждающая, равнодушная, — и префект увидел в ее пламени всю тщетность человеческих притязаний.