Зелимхан Гаракоев, 01.01.1906

– Я люблю огонь зимой. Как будто назло горит. Что Вы молчите?!
– Я, Сашенька, при Вас несколько глупею. Хочется говорить одни только умные вещи. И обязательно афоризмами.
– Мне, знаете, тоже хочется быть очень умной и оригинальной. Чтобы Вы не сразу поняли, какая я на самом деле дура.
– Смотрите, месяц молодой. Загадывайте.
– Загадала.
– А у Вас глаза красивые.
– Правда?
– Конечно.
– Ну да, еще кончик носа дергается. Хм...
– Хм... Загадали?
– Я загадала, чтобы Вы влюбились в меня.
– Сашенька, вот если люди были вместе очень долго. Вечность. А потом один из них вдруг взял и уехал. Да так, чтобы обязательно вскорости вернуться, тогда как?
– Максим Максимыч... Я же не княжна Мэри. И... я как-то пережила две революции, пять лет войны, так что... Вы не бойтесь! Вы мне прямо говорите! А то я Бог весть что подумаю.
Знаете, Максим Максимыч, когда-нибудь Вы очень пожалеете, что не разрешили мне быть рядом с Вами.
– Я знаю.
– Женщина должна быть дурой, тогда ее ждет счастье.
– Это Вам кто сказал?
– [улыбается] Я сама придумала!
– Это неправда. Это слова мужчины.
[Пауза]
Сашенька, я никогда никого не любил. Даже издали. Потому что для меня главное всегда было мое дело. Оно требует всей моей любви, всего сердца, ума, иначе буду делать его вполсилы. Тогда незачем огород городить. Так я считал.
– Вы продолжаете и теперь так считать?
[Пауза]
Максим Максимыч. Я поцелую вас, Максим Максимыч, можно?
[Целует его горячо несколько раз в щеку].
Я готова пойти за Вами, куда позовете. [Гладит ее по голове] Я буду рядом в голоде, ужасе и боли.
[Целует ее].

Знаешь, иногда, бывает, последние три дня тянутся дольше трёх лет... И чтобы такое не случилось, в это время нужно быть особо осмотрительным. Ведь не зря говорят: «На пороге успеха стоит опасаться даже падающих листьев...»