Илья Романофф,

— Ты ведёшь себя, как восьмилетний. Твои дети до смерти боятся тебя. И ты бьешь женщин. Скажешь, что я не права?
— Всё это вообще тебя не касается.
— Наверное, ты прав. Если ты сам не видишь, что достойные поступки, пусть и не выгодные, делают тебя благородней, порядочней, цивилизованней, мне больше не о чем с тобой говорить.
— Парень останется в тюрьме. Это вам не кино с хэппи-эндом. Это реальность. И так будет всегда.
— Значит, они были правы на счёт тебя — ты действительно чудовище.

Я, несмотря на мою искреннюю любовь к прекрасному в искусстве и в природе, чувствую непреодолимую антипатию к философиям и эстетикам.