Алексей Хабаров, 12.08.1985

А у нас все эти годы росла любовь к Америке, их культуре и образу жизни. И когда они там, устраивали дичайшую бойню во Вьетнаме, у нас мало об этом думали. И когда американцы стали с помощью кино оправдывать себя, весь мир начинал принимать эту ложь за реальную картину того вероломного нападения на каких-то там «грязных вьетконговцев». А когда СССР вводил танки в Прагу, чтобы замять очередной путч, подобные которому американцы давили десятками по всему миру, в зоне своего влияния. У нас сразу же интеллигенция написала стихи: «Танки идут по Праге, танки идут по правде»... Были такие вирши у поэта Евтушенко.

Кэтрин была высокая, очень прямая блондинка, даже грациозная. Четкое, с орлиным профилем лицо ее можно было назвать благородным — пока ты не понял, что за ним настолько ничего нет, насколько это вообще возможно. Уже в самом начале совместной жизни Уинстон решил — впрочем, только потому, быть может, что узнал ее ближе, чем других людей, — что никогда не встречал более глупого, пошлого, пустого создания.