Sergey Gusev, 25.02

Почем знать, может быть, она полюбила до смерти... фасон его платья, парижский пробор волос, его французский выговор, именно французский, в котором она не понимала ни звука, тот романс, который он спел за фортепьяно, полюбила нечто никогда не виданное и не слыханное (а он был очень красив собою), и уж заодно полюбила, прямо до изнеможения, всего его, с фасонами и романсами.

— А почему я? — Уже занеся лапу спросила Цита.
— Сожру. — Проаргументировала пернатую Чарли и вновь повелела «Стучи!».