Анна Буракова, 14.02

Есть одна такая не приятная для меня штука... переозвучивать самого себя... а особенно когда там, в кадре ты уже все сыграл, а режиссер все одобрил... Тогда-то и начинаются «мучения адовы», а все потому, что повторить так же как сыграл уже не выходит... и сам слышишь. как много тебе давало все вокруг, ранее утро, пронизывающий холод, недосып, шум проезжающих поездов... а тут в тёплой студии, под ламповым светом, приходится искать эти ощущения где-то в глубине своих воспоминаний, напрягая аффективную память...

Замечали, что мы всегда в подростковом возрасте, если выглядели как задроты, родители именовали это «жених»? То есть вот этот пуховик-палатка — это жених, да? Соседка подстригла за сорок рублей вот с такой вот чёлкой <...> — жених? Помните, парни, кепку зимнюю, которая ещё ушки прикрывала, чтобы менее отчётливо было слышно слово «лошара»? Жених!