Иван Голубков, 11.08

(окончание)
Ну и последнее что я хочу сказать. Это касается нас. У нас фантастический шанс. Впервые за тридцать с лишним лет у нас есть шанс сыграть и выиграть борьбу за то, чтобы восстановить свою роль как ядра Большой Евразии. Эта роль не направлена на экспансию. Эта роль направлена на восстановление нашей возможности развития в качестве основы макрорегиона. Это очень важно. И поправки, наше возвращение к нашим цивилизационным истокам создают для этого очень хорошие возможности.

Знаешь, Лобастик, когда я сюда попал, я думал даже, что убивать на Зоне где-то, как-то справедливо. Сюда же преступники попадают. Раньше за это вышку давали, но теперь законы мягенькие стали, как кошачья лапа. Те, наверху, своих рук кровью испачкать не могут, так я это за них сделаю. А меня кто убьет, тоже справедливо. На то и Зона, все спишет. Но не смогли меня за сорок лет убить. А знаешь почему? Там, наверху, учителя хорошие были, которые меня убивать учили. Это как в воду бросить, чтоб плавать научить. Утонул, так утонул, а поплыл, так на всю жизнь. Еще так древним языкам обучают. Запрут человека в комнате и только на древнем языке с ним разговаривают. Через три недели он родной язык забывает. Так и я — за те три недели все уловки освоил. Они мне в кровь впитались. Даже когда на женщину смотрю, первым делом думаю, где она нож спрятать может. Зона проклятая.