Aiym Igsatova,

Я где-то читал, что самая сильная женская страсть — участие в чужой судьбе. Вспомоществование, мать его! Помните, как в школе, когда одну из девчонок ребята доводили до слёз, все остальные её окружали и принимались лицемерно утешать? Приносили воду, жаловались учительнице, строго выговаривали обидчикам, и всё такое. На самом деле легче никому не становилось, зато они получали громадное удовольствие от вовлечённости в процесс. Это вроде того как позвонить приятелю из Лондона, и, услышав, что его компания обанкротилась, спросить: «Я могу тебе чем-то помочь, брат?», зная, что ты находишься за тысячи километров и ничем помочь не можешь. Ощущение того, что ты проявил участие к чужой беде, — кайф, сравнимый с наркотическим. Твоя душа поёт! Она за секунду пролетает тысячи километров, разделяющие Москву и Лондон, приземляется на плечо человеку, нуждающемуся в помощи, осматривается и… улетает обратно.

Вот весь мир считает, что русские ленивы, — откровенничал профессор. — Когда я только приехал, то решил, что это правда. Что бы я ни приказывал, русские сотрудники моей группы обязательно находили возражения. Я думал это для того, чтобы ничего не делать или потянуть время. И только через год я понял, что просто вы, русские, всегда ищете смысл в своей деятельности. При этом вы никогда не верите, что начальство знает больше. Наоборот, вы всегда думаете, что оно чего-то не знает из того, что знаете про дело вы. А еще вы не умеете держать дистанции с начальством и подчиненными. Поэтому если вам начальник говорит: иди и сделай то-то и так-то, вы обязательно скажете, что это можно сделать по-другому или вообще не надо делать. Но это не от лени. Наоборот, вы очень ориентированы на результат и хотите повысить эффективность труда.