Ольга Каледкина,

— Куликов избавил нас от своего присутствия. Чувствую себя каким-то предателем. Ты довольна?
— Честно? Да.
— Чего ты злишься?
— Да не злюсь я, Брагин, ну я, правда, искренне не понимаю, почему с тех пор, как мы с тобой решили жить вместе, эта квартира превратилась в гостиницу. Какой-то вечный День открытых дверей!
— Человека выкинули из дома...
— За дело.
— Ну, хорошо, даже если за дело, что же теперь его оставлять в беде?
— Брагин, в какой беде? Ну в какой беде? Башкой ему надо было думать.
— Ну хорошо, человек один раз подумал не башкой, а другим местом.
— Один раз?
— Ну не один. С каждым бывает. Что ж ему теперь на вокзале ночевать?
— Почему ты решил, что это наша с тобой проблема?
— Ну, ладно. Пусть это будет моя проблема. Здорово мы с тобой живём. У тебя свои проблемы, у меня свои. Отлично для людей, которые хотели построить свою семью.
— Олег, только не надо передёргивать. Ты вообще представляешь, насколько мне сейчас хреново? Я имею право на личное пространство в своей собственной квартире хотя бы в такой момент? Имею?
— Я что тебе мешаю? Мне уйти?
— Да что ты все «я», «мне», «меня»? Чего ты своими проблемами только занят? А нет, извини, ты ещё помогаешь в беде Куликову, у него же БЕДА, он «налево» сходил. А у меня может быть рак, Брагин. Разницу чувствуешь. Проблемы.