Степан Шарков, 17.04.1990

Кайроса легко ухватить за длинный локон, когда он находится прямо перед глазами, но если отпустишь его, то не сможешь ухватиться вновь. По этой причине нельзя ухватиться за тот миг, который уже прошел.

Старость и смерть — это неподвижность.
Что стрекозы эти, что муравьи только к неподвижности и стремятся. Нет у них смелости с миром экспериментировать. Эксперименты, господа, это не в Индию на корове поехать и не под кокаином в «Playstation» играть — это себя и мир так менять, чтоб слепило. Это свежесть и каждый раз все большие вызовы. Желание неугасаемое и смелость каждый раз за большее браться. Как только такое пропадает — тогда и старость, хоть в сорок, хоть в двенадцать — столько стариками рождаются.