Ирина Соколова, 20.05

Рисует Время мой портрет,
и детскую припухлость
переправляет в жесткость черт,
а стройность плеч — в сутулость. Суров художник, ни на миг
не прекратит корпенья.
И переписывает лик,
не зная воскресенья.

Новое чувство нравилось зверю. Хейзел бежала, и он ощущал, как страх в ней сменяется ненавистью, а затем отчаянием, агрессией и снова страхом. Эти чувства заполняли сознание зверя, принося покой и удовлетворённость. Как хороший ужин.