Елена Воробей, 02.03

Она была загадочна, непонятна для меня, странны были и наши с ней отношения — совсем близки мы все еще не были. И все это без конца держало меня в неразрушающемся напряжении, в мучительном ожидании — и вместе с тем был я несказанно счастлив каждым часом.

Реки — слезы земли, а улыбки — цветы,
и грудные младенцы — поэты.
И, по-моему, там, где находишься ты,
бьется сердце огромной планеты.