Сергей Калабин,

– Ты часто бываешь здесь. Ясно, почему.
– Когда я в последний раз была здесь, я была другой. Так ты узнал об этом месте? О нём знал мой куратор.
– Ты часто ночевала здесь в своём фургоне.
– У тебя не только его лицо. Но и его память.
– Ты нравилась ему, Гранту Уорду.
– Я рада, что он сдох.
– Он тоже. Отчасти. Грант всегда жаждал большего, и он мучился от этого.
– Ты совсем не такой, как он. Даже находясь рядом, я это чувствую. Словно моя вечная пустота исчезла.

— У тебя же нет цели, нельзя до бесконечности сражаться с мельницами.
— Цель, если бы у меня была цель, я согласился идти хоть тысячи километров, по острым камням через горы, хватило сил, я знаю. Вам легко меня судить, действительно о профессии нужно думать с детства, а я не успел, но я очень хочу иметь профессию, любимую и на всю жизнь, и чтобы название не менялось, только мастерство... Разве я виноват, что пока не знаю чего хочу, чего я не хочу, я уже очень хорошо знаю. Не хочу быть радиотехником — нет способности, корректором все равно не стать как Ольга Павловна... Директором не тянет, не хочу занимать чужое место... Разве лучше сидеть и считать дни до пенсии?
— Аа место иждивенца нравится?