Юрий Иванов, 01.06.1988

Москва часто казалась ей, коренной столичной жительнице, двойственным городом — сквозь понятный, рациональный, легко постижимый внешний слой сквозил второй, непредсказуемый, живущий в своем темпе и по своим законам. Так и сейчас: откуда в седьмом часу вечера, в предпраздничной горячке за неделю до Нового года, вдруг взялось в воздухе это медлительное умиротворение, созерцательность большого сонного кота, грезящего, глядя суженными янтарными глазами на пламя свечи, горящей в темной комнате? Как будто что-то невидимое само по себе жило и дышало на этих улицах, где снег мгновенно превращался в сырую слякоть, где от бесконечной череды светящихся окон и вывесок он не был белым — только алым, голубым, зелёным, жёлтым...

Не считаешь, что это прекрасно — чувствовать переживания рядом стоящих друзей?