Лука Ковалев,

— И теперь, можно сказать, это моё гнездо.
— Дворянское? — спросил Георгий Фёдорович, пришедший в себя.
— Разночинное, — усмехнувшись, ответил Пешкинский и поставил на стол чайник, мёд и хлеб. — Угощения соответствующие.

— Если вы подумаете, то решите строить дом на другом холме.
— С чего это вдруг?
— С того, что в глубине души вы понимаете, что из-за вас лишится крова целая деревня.
— И что, это — плохо?