Антон Купин, 31.07.1988

— Я ввязался в это, потому что не могу сказать Соне, что потерял работу. Она адвокат, ведёт сложные дела, у неё куча работы, и дома она... трахаться хочет, а не выслушивать мои проблемы.
– Ты, выходит, её боишься?
– Я боюсь?! Ну да, я её боюсь. Она жутко пробивная и умная, а я даже школу не закончил! Я червяк рядом с ней. У меня везде облом! И в работе, и в хозяйстве, и в койке. В койке она заводится с пол-оборота!
— И в чем проблема? Что тебя не устраивает?
— Она словно паровой каток. Приходит из суда и говорит: «Тони, малыш, что на ужин?» А я ничего не приготовил, потому что ни черта не смыслю в её плите. Ставлю кастрюлю – плита горячая, кастрюля – нет. Ты понимаешь? Не жрамши, мы идем в кровать. Она меня хватает за горло, будто зверь. У меня дыхание перехватывает, представляешь? Кровь стучит в голове, появляются мысли, и я, в итоге, даю...
– Осечку?
— Серхио!

Вы даже не подозреваете, в какую ярость придет человек, как только вы перестанете обсуждать, о чем он кричит, и спросите у него, о чем он молчит.