Любовь Литвин, 24.09.1960

Возвращаемся на перрон, смотрим: колесо лопнуло. Видимо, напоролись на осколок снаряда или бомбы. Словно самолет с нами в сговор вступил. Мы получили реальную возможность опять проситься на аэродром, чтобы поставить запаску. Шанс представился 16 августа. Была пятница, выходной день у мусульман, когда они, как мы шутили, лишь «талибанили»: ели, молились да спали.

Я — одинокий ворон в бездне света,
Где каждый взмах крыла отмечен болью,
Но если плата за спасенье — воля,
То я спасенье отвергаю это. И я готов упрямо спорить с ветром,
Вкусить всех мук и бед земной юдоли.
Я не предам своей безумной доли,
Я, одинокий ворон в бездне света. Не всем стоять в толпе у Светлых врат,
Мне ближе тот, кто бережет Закат,
Я не приемлю вашу блажь святую. Вы рветесь в рай, а я спускаюсь в ад.
Для всех чужой, я не вернусь назад
И вечности клинком отсалютую...