Олеся Карпенкова, 12.11.1987

Кто-то тебе говорит «Все будет хорошо,
ты должен открыть глаза и выдохнуть порошок».
Кто-то молчит рядом с тобой, будто в мире нет слов
лежит будто и не жива вовсе,
смотрит прямо тебе в лицо,
смеется от счастья,
от злости.
Кто-то ищет, пока ты спишь, пару нервных клеток,
не находит и делает вид, что просыпается с тобой вместе.
Кто-то нервничает без причин,
без любви, без таблеток...
Забывает в твоей квартире серьги, шарф или остатки чести.
Кто-то ласкает твое драгоценное «я»,
не используя запретных приемов, типа лжи или лести,
постепенно снимая с тебя якоря.
Кто-то видит тебя насквозь,
нутро плотно обернуто шкурой.
Кто-то смотрит, как ты рвешь струны,
кто-то знает, что все сбылось...

— Тогда этот цербер просто ловушка. Какого размера, говоришь, то, что взял из сейфа Хагрид?
— Примерно с мой кулак.
— Ага… Знаешь, если бы я прятала такое, то тоже посадила бы цербера, потом ловушки…
— Хагрид говорил, что там защиту ставили все деканы.
— Во! В общем ловушки, лабиринты, в конце зачарованный сейф, куча проклятий. И вот, тот, кто ищет этот предмет, наконец снимает последнюю защиту, открывает дверь, а там…
— А там? — ожидаемо не выдержал Рон воцарившейся звенящей тишины.
— Записка: «Поздравляю, вы добрались. Довольны?» А сам предмет держала бы на своём столе на видном месте в качестве пресса для бумаг, ну, конечно, замаскировала бы подо что-нибудь. В крайнем случае, носила бы с собой.
Похоже, у мальчишек только что произошёл разрыв шаблонов. Собрали их, задумались, оценили.
— Ты само зло, — пробормотал Рон. Видно сумел оценить чувства того, кто рвался бы к богатству и в конце получил такое сообщение.
Гермиона молча поклонилась. Гарри хихикнул.