Наталья Колесова,

Расскажи, капитан, как вернулся домой,
Как увидел знакомые лица,
Как ты стал, капитан, совершенно чужой
Здесь, в знакомой до боли столице.

— Ненавижу...
— Что?
— Русскую литературу ненавижу!
— Почему?
— Почему? Сто лет сами себя говном поливаем, остановиться не можем. Сто лет! Всё подряд: попов, господ, власть, любую власть. Как это Некрасов — пьянь, картёжник: «широкую, ясную грудью дорогу проложит себе…» А? Проложили... ненавижу! <...> Ни стыда, ни греха, ничего нет. Всё потеряли, всё можно, всё. Всё сами сделали, всё своими руками сделали. Что, я что-то не видел? Мы что-то не видели? Не понимали что-то? Я всё видел, всё понимал. Только ручками своими ни к чему прикасаться не хотел. А зачем? Пусть это кто-то другой... Пусть это как-то само... И успокоились — страна большая: здесь загадим — туда перейдём на чистую травку, там усядемся. Места много. Обойдётся... а не обошлось! Какую страну загубили, вот этими руками, вот этими руками какую страну загубили? Целый мир загубили! Человека русского, государство русское загубили. Как теперь с этим жить, капитан?... Как жить, капитан?