Денис Лысенко, 01.08.1984

Снова все вокруг ***ет мой траур на лице
Обезболивающий мой выбор: туже затянуть петлю, чтоб не болела голова
На пороге быстрого конца, во рту моём стал шевелится крик непрожёванный мой
Я снял веревку с шеи, подминая мешки грусти своей Я у конца земли изувеченной, возле неба начала прячешься ты Тяготение остановки сердца, бредятина бритвы у горла
«если жизнь моя-спазм, то её ты таблетка»
Будуу думать под каждой темной завесой об этом, смотря на темного неба белый глаз
Я стану зеркалом своего идеала Любуется кормой головы-моя мигрень
Юноша видит смысл, смысл не увидел его
Бредет, придет, выкрадет тебя, выйдет
Лишь видя мои глаза с небом потухшим, слезы катились у икон
Юноша, износилованный взглядами тёлок, все еще верит в зрячесть ***аного смысла

Я живу так по-настоящему, как некоторые не умеют. Когда люди слишком счастливы – ноют, когда несчастны – тоже. Человеку трудно угодить. Он кичится своими страданиями, наваливает их на себя мешками и думает, что самый измученный в любых обстоятельствах. Он одинок и беспомощен сам по себе. Насколько, по-вашему, нужно быть сильным, чтобы перевесить гордыню? А здесь требуется далеко не сила.