Ирина Зарубина

— И где это слыхано за пределами Камелота, чтобы мы оставляли слабых людей? Людей, неспособных защитить себя?
— Другие люди живут по другим законам, Артур. Или, может быть, Камелот диктует законы всему миру?
— Есть законы, которые порабощают человека и которые освобождают его. То, что мы считаем правильным, хорошим и верным — правильно, хорошо и верно для всего рода человеческого и Бога. Или мы еще одно разбойничье племя?
— Твои слова приведут тебя от мира к войне.
— Такой мир может быть найден только по окончанию войны. И если битве суждено состоятся — я принимаю бой.

«Можно сколько угодно говорить о любви к ближнему, но пока ты не будешь готов постирать нижнее белье своей соседки по палате, у которой парализованы две руки, как это делает каждый день одна пожилая женщина, поменять подгузник и вымыть промежность чужому человеку, не за деньги, а из сострадания к несчастному, любовь к ближнему и к Богу останутся лишь пустыми словами. Можно расшибить лоб и стереть колени в кровь во время ежедневных молитв, но пока ты не сделаешь какой-нибудь поступок, подтверждающий твою любовь к ближнему, все молитвы твои ничего не стоят», – думал Марк, наблюдая за работой на первый взгляд суровых, но на самом деле очень добрых санитарок, которые каждый день умывали, кормили, меняли подгузники одиноким беспомощным старикам и старухам. «Конечно, это их работа, они получают за это деньги. Но это небольшие деньги за такую работу. Тут без сострадания никак».