Стелла Филатова, 27.03.1974

Гончая собака гналась за газелью.
— Тебе меня никогда не нагнать, — сказала газель.
— Почему? — спросила собака.
— Я бегу, чтоб спасти свою жизнь, ты же бежишь, чтобы угодить своему хозяину, — ответила газель.

— В одной из рукописей эпохи владычества дочерей Халлы Махуна Мохнатого[...], сказано, что есть люди, которым дана одна длинная жизнь, и есть люди, кому дано много коротких жизней... Там было написано, что первые, сколь бы извилист ни был избранный ими путь, следуют им неторопливо, но неуклонно, к финальному триумфу или к бесславной погибели — это уже дело удачи и воли. Для них каждый новый день — закономерное следствие дня предыдущего. Если такой человек достаточно мудр, чтобы поставить перед собой великую цель, у него есть шанс рано или поздно достичь желаемого. А про вторых было сказано, что у таких людей душа изнашивается гораздо быстрее, чем тело, и они успевают множество раз умереть и родиться заново прежде, чем последняя из смертей найдет их. Поэтому жизнь таких людей похожа на существование расточительных игроков: как бы велик ни был сегодняшний выигрыш, не факт, что им можно будет воспользоваться завтра. Впрочем, и за проигрыши им приходится расплачиваться далеко не всегда. Ты не находишь, что это описание как нельзя лучше подходит к тебе?
— Наверное,-я пожал плечами.
— И ко мне,-твёрдо сказала Меламори.
[ ... ]И вообще, все что ты рассказал, очень интересно. Но какой вывод мы должны сделать из твоих слов, Шурф? Что наша жизнь подошла к концу и следует ждать, когда начнется новая? А если она, эта новая, нам не понравится?
— Чаще всего так и бывает,-флегматично заметил Лонли-Локли.-
...
Чего ты хочешь от меня, леди? Чтобы я рассказал тебе, что ждет вас впереди? Но я не прорицатель. Просто коллекционер книг, который дает себе труд ознакомится с содержанием своей коллекции. Могу сказать лишь одно: тот, кому жизнь стала казаться сном, должен ждать или смерти, или перемен. Что, в сущности, одно и то же.