Наталья Князькина, 22.11

Не всякая пустота требует заполнения.

Я потерял спички. Коробок потерял, говорю.
Потерял ощущение бренности, гибельности бытия. Наглый, слово сорняк, стою на мокром ветру.
Счастье, как ты велико. Куда мне спрятать тебя?
Нет ощущенья холода, слякоти.
Пелена ветра, тумана и снега не настигает меня. Что-то крошится в ладонях. Кажется, это зима:
Бесится, но не слышно, будто в немом кино.
Не принимаю к сердцу. Не научусь принимать.
Очень хочу принять, но сердце, как тот щенок,
Глупо сидит в углу, в лужице на полу.
То он полижет живот, то он почешет скулу. Сердце, где ты и что ты? Ты что же, вовсе нигде?
Не знаю твое биенье, не чувствую тяжесть твою.
Господи, строгий Боже, как же ты не доглядел,
Что я стою, улыбаясь. Даже, что просто стою.
Нет ощущения времени. Теплый, безумный, живой,
Вижу сплошное счастье. Куда мне столько его. Стыло, я знаю, стыло. Я знаю и не могу впустить в себя
Хоть на атом черную синеву –
Гарью пропахший вечер – город в грязном снегу- Гибельность этого сердца – этого ветра звук.
Я не умею больше не миловать, не корить.
Что мне просить у Бога? Разве что, прикурить.