Екатерина Тимченко, 20.07

Но ведь когда о чём-то рассказываешь в словах — по-английски, по-японски, неважно, — всё равно без вымысла не обойтись! Даже когда просто глядишь на этот мир — всё равно уже что-то выдумываешь!
Мир же не просто такой, как есть. Он таков, как мы его понимаем, да? А когда что-то понимаешь, то привносишь в него что-то своё, да? И разве сама жизнь, таким образом, не превращается в рассказ?

Кто-то мечтает о деньгах. Кто-то мечтает о любви. Мой отец мечтал об океане огня. Нам дали Эдем, но мы превратили его в Содом. Разве мы заслуживаем спасения? Господь дал Ною рыбу, наслав потоп. Но со мной он был строже... Он сказал: пророчица, подготовь мне народ рыбаков. Как и мой отец, я знаю всё, что будет и чего быть не должно... И что Господь получил в обмен на свои дары? Еву и её яблоко? Содом и Гоморру? Род людской наделал столько долгов, что смыть их мог только потоп. Что такое Колумбия, если не новый ковчег?... Один человек обещал освободить меня от цепей. Но потом бросил меня ради своей выгоды. Хотя в чём-то я ему даже благодарна: он показал мне цену веры. Господь, как и я, поверил в людей, и разочаровался в них... Стоит ли нас спасать, если мы не можем спастись? Не будет спасения, покуда города и равнины не поглотит огонь... Этот мир родился заново, и теперь пришёл черёд миллиона иных. Крещение — это перерождение души. Но иногда на пути встаёт разум. Если разум противится, надо показать ему самого себя во всех проявлениях. Он либо уступит, либо перестанет существовать.