Lucas Silva,

Мы снова ненадолго скрестили взгляды. А потом я заметила, как далеко за его спиной солнце дарит небу последние золотые лучи, и мгновенно отвлеклась от чужого раздражения, найдя гораздо более приятный объект для созерцания.
А небо было невероятно красивым. Нежно золотым, в длинных стрелах отгорающего заката. Чистым, без единого облачка. Далеким. И поистине бесконечным. Почти таким же прекрасным, как на моем заветном холме, где я целых полгода могла безнаказанно любоваться этим неповторимым зрелищем.

Тот, кто тебя любит, отбирает тебя из огромных залежей первозданной глины — человечества, чтобы сотворить из нее нечто, и ты, бесформенный комок этой глины, маешься, хочешь узнать, во что же тебя превратили. Но в то же время ты, любя кого-то, становишься одушевленным, перестаешь быть частью однородного первовещества, в тебя вселяется жизнь, и ты начинаешься. Ты создаешь себя, творя другого, кто в свою очередь, сотворил тебя, выбрал тебя, комок глины, из общей массы. Получаются два тебя: один, которого ты сам создаешь, влюбившись, и второй, которого создает твой любимый, полюбив тебя. И чем дальше отстоят друг от друга эти два твоих существа, тем натужнее скрипит мир на своей оси. Но если твоя любовь и любовь к тебе совершенны, разрыв между обоими твоими «я» исчезает и они сливаются. Они совпадают полностью, они неразличимы, как два изображения в стереоскопе.