Анна Апарина, 01.03

Всякая деловая мера по отношению к кому-то — личный выпад. Каждый кусок дерьма, который человеку приходится глотать каждый божий день, есть выпад против него лично. Называется — в интересах дела. Пусть так. Но все равно — сугубо личный выпад. И знаешь, от кого я это усвоил? От дона. От своего отца. От Крестного. У него, если в друга ударит молния, — это рассматривается как личный выпад. Когда я ушел в морскую пехоту, он посчитал, что его это задевает лично. В чем и кроется причина его величия. Почему он и есть великий дон. Он все воспринимает как свое личное дело. Как господь бог. Без его ведома перышко у воробья не выпадет, и он еще проследит, куда оно упало. Верно я говорю? И хочешь знать еще кое-что? С теми, кто воспринимает несчастный случай как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят.

— Вообще я тут собирался... Я скажу это вслух, но я вовсе не собираюсь на тебя давить и тем более я не говорю, что у тебя не никаких более важных...
— Ты приглашаешь меня на свидание?
— Да, приглашаю. Хорошо, а то я бы говорил ещё минут девять.
— И куда же ты меня повезёшь? Сражаться со зловещем культом?
— Изучать монстров.
— Это в твоём понимании свидание? Ты хоть представляешь, что ждёт нас за этой дверью?
— Нет. Но разве это не здорово?!