Генрих Стрекалов, 26.09

Чтобы общество оправдало любой террор, ему достаточно несколько месяцев бесконтрольной свободы — и всякий, кто дает эту свободу, сознательно или бессознательно желает именно окончательного закрепощения.
Целью революции никогда не было народное благо. В лучшем случае оно рассматривалось как одно из десятка побочных следствий, тогда как в основе всякой революции лежало гениальное самосохранение системы, иногда вынужденной прибегнуть к показному саморазрушению, чтобы тем верней воспрянуть из праха, когда необходимость ее вновь окажется подтверждена.

— Где Барри?
— Я должен кое-что рассказать. Правду.
— Правду о чем?
— Так. После убийства моего отца и победы над Зумом, мне было очень нелегко. Я подумал, то единственный способ это исправить — вернуться во времени, и... спасти мою мать.
— Ты не дал Обратному Флешу убить твою мать?
— Да.
— Подожди, значит, она жива?
— Была. Несколько месяцев. Я жил с ней и моим отцом. У меня была другая жизнь, и большую её часть я даже не был Флешем.