Александра Марущак, 15.12.1997

В моей голове не укладывалось, как можно было дать кому-то жизнь, любить этого ребенка, заботиться о нем, а когда ему исполнилось шестнадцать лет, заявить, будто ты ужасно утомлен, а потом сменить замки, чтобы не пускать его в дом. Ведь шестнадцать лет — это детский возраст, так?

— Где ты так научился целоваться?
— Я сказал, что я девственник, а не монах.