Алексей Шереметьев, 24.04.1989

Я собачонка, я зеваю, по щекам катятся слезы, я чувствую, как они текут. Я дерево, ветер шелестит в моих ветвях, легонько их колеблет. Я муха, я ползу по стеклу, соскальзываю, снова ползу вверх. Иногда я ощущаю, как ласку, движение времени, иногда — чаще всего — я чувствую, как время стоит на месте. Дрожащие минуты осыпаются, погребая меня, бесконечно долго агонизируют, они увяли, но еще живы, их выметают, на смену им приходят другие, более свежие, но такие же бесплодные; эта тоска зовется счастьем... О своем одиночестве я никогда не думаю — во-первых, я не знаю, как это называется, во-вторых, я его не замечаю, я всегда на людях. Но это ткань моей жизни, основа моих мыслей, уток моих радостей.

Всякий раз, когда кто-то нас настолько любит, мы должны увидеть, достойны ли. Увидеть, достойны ли они этого чувства. Сказать человеку, если ты увидел, что он достоин. Это не означает, что ты должен любить его в ответ. Но это значит, что ты должен уважать его хорошее отношение к тебе. Не высмеивать.