Андрей Боярчук, 02.12.1986

— Ямач.
— Сена.
— У тебя... Мечта... Или планы есть какие-то насчет будущего?
— Трое детей. Первая — девочка, второй — мальчик, третья — снова девочка. Если сына не полюблю, выгоню из дома. С девочками по группам выйдем на мировое турне.
— Интересно... тем временем что делает их мама?
— Мне то что, пусть с сыном делает что хочет.
У тебя? Есть у тебя заветная мечта?
— Нет.
— Есть наверное одна.
— Ей Богу, нет.
— Я настаиваю.
— Хорошо, ладно. В Париже, в ресторане кушая сэндвич, получить предложение руки и сердца от молодого человека. Получилось?
— Сэндвич тот, что делают в Измире?
— Конечно же сэндвич из Измира.
— Сэндвич... ммм.
— Я эту жизнь никогда не брала всерьез, что бы строить мечты.
— Вот поэтому я люблю тебя. Ты моя матрешка, при каждом разговоре, из тебя выходит новая Сена.

И когда человек окрылен восторгом или погружен в скорбь, что-то останавливает его и возвращает к трезвому, холодному сознанию именно в тот миг, когда он мечтал раствориться в бесконечности.