Лазаревская Библиотека,

Власть российскую рассыпали, вывалили власть на пол, власти было много, до поры до времени ее хватало на всех – и безумные люди ходили по колено во власти, полными горстями зачерпывая золотые монеты вседозволенности. Расстрелы заложников и пытки подозреваемых и весь так называемый «красный террор» – возникли не как свидетельство жестокости одного самодержавного жестоковыйного человека, но как свидетельство брожения власти, перегноя многовластия. Власть в одночасье стала рыхлой и пьяной – и скрепить её могла только кровь. Всякий из вождей желал удостовериться в том, что он тоже распоряжается жизнями смердов, ему тоже полагается по штату пытать и пороть, – и всякий лидер желал утвердиться в своем величии, лишая людей жизни.

... Страдание — самое чуткое из всего, что есть на свете. Что бы ни тронулось в целом мире мысли или движения — на всё Страдание откликается созвучной и тягостной, хотя и тончайшей, вибрацией. По сравнению с этой дрожью трепетный листок расплющенного золота, фиксирующий направление сил, невидимых глазу, колеблется слишком грубо. Это рана, которая кровоточит от прикосновения любой руки, кроме руки Любви, но и касанье Любви тоже заставляет её обливаться кровью, только не от боли.