Yana Lupanchuk,

В Сан-Диего есть зоопарк и заповедник — считается, один из лучших в мире. Я недавно провел там целый день — ведь я большой любитель зоопарков.<...> Вот вы, например, присматривались когда-нибудь к жирафу? Ведь это какое-то невероятное создание! Если рай существует и мне удастся туда попасть (хотя я не очень-то верю ни в первое, ни во второе), если всё-таки удастся, то среди прочего обязательно спрошу о жирафах. Рядом со мной у вольера стояла маленькая девочка, и она спросила свою маму как раз о том, о чём я думал: «А зачем он нужен?» Мама не знала. А сам жираф знает, зачем он нужен? Или ему всё равно? И задумывается ли он вообще о своем месте в окружающем мире? Хоть язык у жирафа чёрный и очень длинный — 27 дюймов: почти 70 сантиметров!  — голосовых связок у него нет. Жирафу нечего сказать. Он просто продолжает свое жирафье житьё-бытьё.

— Как думаете, вы были бы счастливы, если бы повернули налево, а не направо, или пошли бы вверх, а не вниз? Вы были бы счастливы?
— Нет! Нельзя контролировать судьбу. Она в ваших генах. Этого не изменишь.
— И что бы я ни делала, куда бы ни шла... я бы оказалась здесь?
— Возможно, не здесь, но в каком-то очень похожем месте. В конце каждой развилки есть обрыв. Идите куда хотите по неизведанному пути, и всё равно придёте к этому обрыву.