Наталия Столбова, 27.02

Зимой он сидит, притаившись в холоде и тени. Когда дует ветер, он в гуще деревьев делает знаки, помахивая огоньком, который держит на кончиках пальцев. Это — ветхий старик; он, вне сомненья, всегда был таким, и непогода не грозит ему смертью. Когда опускается вечер, он сходит в долину, — ибо днем он живет на склоне холма, скрытый в зарослях: никто не видел, как он выходит оттуда. Его светлячок с наступлением ночи начинает подрагивать на горизонте. Солнце и звуки его пугают; он прячется, дожидаясь укороченных тихих осенних дней, когда под нависшим небом, в воздухе мглистом и нежном сможет он, сгорбленный, семенить, оставаясь неслышным. Это — ветхий зимний старик, который не умирает.

Спросила как-то красота создателя вселенной:
«Зачем ты сотворил меня не вечною, а тленной?»
Ответил он: «Подобен мир картинной галерее,
В глухой ночи небытия жизнь мчится все быстрее.
Мир — только изменений ряд, пленительный,
блестящий,
Красиво и желанно всем лишь то, что преходяще».
Услышав эту речь, луна смутилась, огорчилась
И с бледной утренней звездой известьем поделилась;
Заря поведала росе, что от звезды узнала,
И грустно всем земным друзьям от слов небесных
стало.
Цветы, поговорив с росой, наполнились слезами,
Не захотели почки стать зелеными листками,
Покинула весна луга в красе первоначальной,
Веселой молодость пришла, ушла, увы.